Глава восьмая:
«Новое оружие»
Снова один. Было немного страшно, но в тоже время я будто вернулся назад в те месяцы, когда жизнь казалась понятной и простой… Но теперь все круто изменилось. Словно полюса поменялись местами или небо обрушилось на землю. Мы оказались в другой, враждебной человечеству реальности. Здесь невозможно жить, только выживать... Я не мог представить себе такое даже в самом бредовом кошмаре. Как же хочется, чтобы все это поскорей закончилось!
Лифтовая платформа остановилась, перед моим лицом разошлись в стороны двери. Я опасливо высунул голову - вроде бы пусто. Лампы под потолком светят ярко, коридор залит светом.
«Выскользнуть в коридор, тихо и неспешно дойти до выхода…»
Я аккуратно ступал по паркету, пальцы правой руки скользили по шершавой стене. В левой руке – нож. Я прошел еще два десятка шагов вперед, трижды свернул, ориентируясь по карте в Кпк. Едва я вывернул из-за угла, впереди забрезжил неяркий, но такой прекрасный дневной свет. Видимо именно там и находились те самые двери преграждавшие путь на небольшой балкончик. Этот коридорчик и спуск вниз для меня по трехмерной карте нашел Хромов. Из пультовой комнаты он разблокировал мощные бронированные двери возле балкона, чтобы я мог беспрепятственно спуститься вниз по пожарной лестнице. Трудно выразить, насколько я был благодарен доктору, потому как мне не очень хотелось петлять по темным коридорам, а он вмиг нашел краткий, безопасный путь.
Когда до дверей на балкон оставалось десятка два шагов, я заметил возле стены какой-то бугорок. В животе похолодело. Там, на полу, лежало неподвижное человеческое тело. Голова запрокинута, в широко распахнутых глазах застыл ужас. В сторонке лежит погасший фонарик, пальцы правой руки по-прежнему сжимают пистолет.
- Кто же ты?.. - я присел возле тела.
Передо мной лежал совсем молодой еще парень в камуфляжной куртке и широких армейских штанах. За плечами его висел небольшой тряпичный рюкзачок на одной лямке. Видимых повреждений я на теле не заметил, вот только с окружавшим нас кошмаром ничего нельзя сказать наверняка, мало ли, отчего он умер?
Я аккуратно приподнял бездыханное тело и стащил рюкзак. Труп был одеревеневшим, тяжелым. Мне было до боли в сердце жаль молодого паренька, невесть как забравшегося сюда... Скорее всего, он принадлежал к группе тех смельчаков, что сгинули без следа в подземельях. Может быть, он тоже прознал про балкон и пожарную лестницу, но, придя сюда, натолкнулся на запертые двери…. Я привалил тело к стене и двинулся к балкону.
Свет на улице был не таким уж и ярким, как мне показалось вначале. Небеса потеряли свой белесый оттенок, на них не осталось даже туч, зато теперь они словно наливались жаром, краснели. Жара стояла просто запредельная! Стены нагрелись, от листов старого шифера над головой пекло так, что слезились глаза. Но, не смотря на весь этот ужас, я все-таки нашел в себе силы для того, чтобы перебрать содержимое рюкзака этого несчастного.
Внутри ничего интересного я не нашел. Там была пачка раскрошенных галет, полупустая бутылка с затхлой водой, свитер, перепачканный кровью и разбитый вдребезги бинокль. В боковом кармашке нашел маленькую записную книжку. И это было уже интересно…
Я сунул находку в карман брюк и с сомнением поглядел квадратный лаз в полу. Лестница была опущена не до конца, и до земли оставалось два свободного полета. Опустить ниже ее я не мог, так как верхнюю часть лестницы придерживал пудовый замок, вдетый в петли. Плюнув на предосторожности, я собрался с мыслями и осторожно пополз вниз. Тонкие, покрытые ржавчиной ступеньки обжигали пальцы и ладони. От бетонной стены словно печной жар пер, и я задыхался, хватал потрескавшимися губами горячий воздух...
Когда до земли оставалось чуть больше двух метров, мне пришлось разжать обожженные пальцы. Земля сильно толкнула в ступни, я мешком шлепнулся на горячий гравий. Боли от падения не чувствовал, лишь обожженные пальцы саднило.
Как бы я не устал, но валяться на камнях было верхом дурости - так можно быстро превратиться в курицу-гриль. Хрипя и стеная, поднялся на ноги. За моей спиной высилась громада центра управления водохранилищем, внизу тянулся скрытый под густым туманом канал, на виду остались только верхние заслонки шлюзов перед водосбросом.
Вправо бежала тонкая нитка дороги усыпанной гравием. Мне как раз нужно было в ту сторону...
Я приложился к бутылке. Вода нагреться еще не успела, чувствовалось, как холодные капли жадно всасывает измученный организм. Особого прилива сил не ощущалось, но определенная свежесть все-таки пришла.
Еле переставляя ноги, я плелся по пыльной дороге, загребая носками кроссовок мелкие камешки. По обе стороны от меня тянулся унылый пустырь, расчищенный во время строительства водохранилища. Кое-где виднелись шлакоблочные коробки старых складов, ржавые вагончики строителей, облюбованные местными бомжами. Я специально выбрал именно эту дорогу. Пусть и придется заложить изрядный крюк, зато обогну проклятые сады и частный сектор. Пройду городским рынком. Затем сверну на улицу Котова и нырну в знакомые с детства дворы. Деревьев там не много, а темных подворотен еще меньше. Если потороплюсь, то успею влезть в убежище часам к пяти. Правда, если раньше от жары не окочурюсь...
Наконец впереди появились знакомые силуэты высотных домов. Я шел два с половиной часа. За это время жутко вымотался, выдул три бутылки воды и прилично обгорел. Всего днем ранее небеса так не шпарили!
Бегло осмотрев поникший и безжизненный торговый центр на отшибе, я направился к высоткам. В торговом центре запросто могли укрыться люди, к тому же на местной парковке насчитывалось, по меньшей мере, четыре милицейских «Уазика», но отвлекаться от основной задачи было не с руки. Я упорно шел сквозь дворы, обходя высокие, но лысые кустарники, брошенные машины и козырьки навесов над подъездами.
Я отмахал три квартала, когда оказался возле старого и давно не стриженого палисада. Чуть в стороне из-за живой изгороди выглядывал каменный жираф. Рядом с ним высился слон, а в трех шагах от него стояла древняя карусель, от которой осталась только железная платформа. Оказалось, что я подходил к своему детскому саду - самому первому в нашем городе. Старому, насквозь советскому, теперь практически заброшенному и никому не нужному. По-моему, сюда приводили только тех детей, что жили в ближайших домах…
Но мысль моя оборвалась. Забыв про все на свете, я неотрывно таращился в темные окна спален и игровых комнат. Они смотрели на мир пустыми, выбитыми глазницами. Словно черные провалы глаз в черепе. Теперь мне не хотелось думать о тех детях, которых каждый будний день приводили сюда родители. Сейчас сиротливые лавки были пусты, цепочные качели неподвижно болтались на проржавевших жердях. Никто не носился с веселыми криками по двору, не играл в песочнице…
В какой-то миг мне показалось, что я заметил чей-то силуэт в окне. Быстро вскинув голову, я с трудом подавил испуганный вскрик - из окон на меня смотрели десятки мертвенно бледных лиц. Эти люди - если они вообще были людьми! - таращились на меня своими черными глазами без зрачков. На белоснежной, словно напудренной коже ярко выделялись темно-синие вены, прожилки, черные мешки под глазами. Их было десятка два и все смотрели на меня с неприкрытой злобой.
Я прибавил шагу. Жуткое место оставалось за спиной, дома и дворы проносились мимо меня. Страх поселившийся в сердце уже граничил с отчаянием…
- Что могут военные? - неожиданно зло прошипел я. - Разве существует в нашем мире сила, способная загнать силы ада обратно? Мы обречены…
Внезапно я остановился. Это ведь паническая атака! Нет, определенно не стоит забывать о ней! Сейчас ведь самый разгар дня, вот меня с души и воротит...
- Все будет хорошо, - шепнул я, сворачивая в очередной двор. – Истребят всю эту погань, как есть истребят…
Вот тут-то я впервые и наткнулся на эту конструкцию: десяток непонятно откуда взявшихся столбов вбитых в землю неведомой силой. Какие-то меньше, какие-то больше, эти черные столбы описывали полный круг. Внутри круга возвышалось какое-то подобие многоступенчатой пирамиды. Не высокой, метра полтора, зато каждый сантиметр этой пирамиды был испещрен значками и кривыми буквами. Определенно во всём этом был свой, непонятный для меня смысл. Скорее всего, это была еще одна «столовая», про которые рассказывал нам Хромов. Видимо кто-то или что-то расставляло такие метки по всему городу! И этот неизвестный собирал темных тварей в определенных местах, преследуя свои, неведомые цели.
«Уж не тот ли отвратительный жрец, что явился ко мне во сне? - думал я тогда, - Скорее всего, он… Хотя, чего ради ему было являться именно мне? В нашем городе проживает чертова прорва народу! И я точно далеко не самый особенный среди всех…»
Но все равно было интересно, что все это могло значить? Нет, я-то процентов на восемьдесят уверен был в том, что это все проделки наших ученых! Хотя тогда это являлось всего предположение, навеянным десятками фильмов про вырвавшиеся на свободу вирусы, легионы безмозглых зомби и прочего дерьма. А на деле все может оказаться гораздо более прозаичным…
Помню, я пересек двор и остановился между двумя домами. Нет, здесь не было ни теней, ни еще каких-нибудь непонятных штуковин. Зато я услышал как уныло завывает в щелях ветер… И вот это было довольно странным. За все мое путешествие с военными и за то время что топал сам, я не почувствовал ни одного, хоть самого слабого дуновения. Нет, ночью ветер поднимался, только нес он жар и чад. А в этом чувствовалась едва ли не зимняя стужа…
Сделал шаг назад – ветер стих. Вновь ступил вперед – и нехилый порыв растрепал мои влажные волосы. Сбросив рюкзак, я сделал пару глотков из бутылки и крепко задумался. Ветер – это конечно странно. Возвращаться назад – глупо. Идти через подворотню… нет, это вообще не обсуждается. Сосредоточимся на ветре. Я так думаю, что в Н ничего просто так не происходит и из всего, что мне довелось увидеть, становилось понятно одно – здоровья здесь необъяснимые явления не прибавляют. Стоило ли зазря рисковать?
Я еще раз оглянулся. Время уходит, до убежища еще топать и топать…
- Рискнуть? – вслух спросил сам у себя.
- Рискни! – неожиданно в голову ворвался тихий, спокойный мужской голос.
От неожиданности я едва не упал на задницу. Выхватив нож, я лихо развернулся, нанося бестолковые и неприцельные удары во все стороны.
Кое-как успокоившись, я остановился и бегло осмотрел дворовой «колодец». Никого. Чей же это голос? Действительно ли он звучал в моей голове или это только игра воображения? Последнее предположение, скорее всего вернее. Голову-то напекло знатно! Но вот ведь незадача – я очень хорошо ощутил некую необъяснимую легкость во всём теле. Будто и не плёлся по духоте четыре часа, а вместо этого проспал целый день, принял прохладный душ, а потом и чашку крепкого кофе выпил! Странно…
Вновь налетел ветер. В порыве страха я не заметил, как переступил незримую черту. Всего десяток шагов и я на той стороне… Ноги, будто сами понесли вперед – еле успел рюкзак подхватить. Скорее всего, это мое тело вырубило автопилот. Сам бы я так не смог!
Нож скользнул в ладонь. Шершавая рукоять вновь придала силы, добавила уверенности. Страх отступил. Я вошел в радиус действия ветра…
Тут же на плечи навалилась тяжесть. Меня пригнуло к земле невидимой рукой, ноги подогнулись, и я со всего маху поцеловал асфальт.
«Вот тебе и рискнул!..» – промелькнуло в голове угрюмо-радостное.
Внезапно давление воздуха пропало. Я так и остался лежать распластанным, как раздавленная жаба на дороге. Сил с туром хватало для того, чтобы дышать… Внезапно вспомнилась та неестественная свежесть, что накатила на меня после ментальной беседы – если это можно так назвать! Ведь не будь того прилива, меня выжало б до последней капли! Вот тебе и показалось… неужто в городе помимо темных сил, вредящих людям, есть еще какие-то? Светлые, к примеру? Ведь если есть совершенное зло, должно быть такое же совершенное добро?
Я оглянулся. Ветер гулял теперь вокруг столбов, словно сместился на десяток метров в сторону. Оказавшись на ногах, я стряхнул пыль с одежды, и кисло улыбнулся. Чуть в стороне на фасаде дома висел пластиковая вывеска-стрелочка: «Холодное Оружие. Декоративные изделия из меди, серебра, золота». Да, я все-таки вышел на торговую площадь
Ага! В маленьком и уютном магазинчике по-прежнему горел свет. Он пробивался сквозь покосившиеся жалюзи, рассеивался, падал косыми лучами на застеленный резиновым ковриком порожек. Странно, но витрины остальных магазинов были точно темным пологом задернуты. А этот нет!
Я взошел по ступенькам на залитый светом порог. Двери услужливо распахнуты, слева виднелся пустующий ныне стульчик охранника, а чуть в стороне за высокой стойкой и прозрачным пластиковым щитом расположилась касса. С виду спокойно…
Скинув изрядно надоевший рюкзак, я медленно переступил порожек. Спокойно, не торопясь, двинулся вперед. В небольшом, но хорошо декорированном зале стояло несколько застекленных стеллажей. Там было полно всяческих колец, перстней и прочей не нужной мне сейчас ерунды… Улыбнувшись, я двинулся туда, где в высоких пластиковых колбах стояли, висели и лежали клинки. Скорее всего, какой-нибудь средневековый рыцарь, глядя на такой вот бутафорский кинжал, умер бы со смеху. Сабли, мечи – все больше были пригодны для горделивого висения на стене, нежели для реальной сечи. Но мне-то не в пешем строю биться! Насколько я помнил, ни одна из тех тварей, которых я полоснул ножом, не смогла прожить и секунды. К тому же серебро входило в их плоть как нож в масло, сил практически не прилагал! Так чего ж тогда я жду?
С трудом, выбив огнетушителем пластиковую дверцу, я вытащил на свет божий некое жалкое подобие меча. Клинок был тяжеленьким, но уверенности придавал вагон.
«Меч подарочный. Лезвие железное, с серебряным напылением» - прочитал я на бирке прикрепленной к эфесу. Я довольно оглядел находку: полуметровое лезвие покрыто волнистым узором, умело выкованная гарда изображавшая двух толстых змей с зелеными камешками в глазах. Лежит в руке удобно, словно прирос…
Я взмахнул клинком – получилось коряво. Ну, все-таки фехтованию я не обучался, но сойдет и так…
Когда я же оборачивался к выходу, мой взгляд случайно упал на стеклянный столбец, который я не заметил ранее, потому что он был завешен толстой тюлевой шторой. Я подошел к нему и сдернул пыльную тряпку. Сабля стоявшая на невысокой подставке сразу привлекла меня своими размерами. Не слишком коротка, но и не слишком длинная. Скромные украшения не превращали саблю в элемент декора, оставляя внушающим трепет оружием. Я нагнулся, чтобы прочитать описание.
«Сабля немецких егерей. Парадная. Восемьдесят процентов серебра». Пропустив сногсшибательную цену, я вернулся к огнетушителю.
Сабля лежала в руке потрясающе удобно, – старый меч после этого я попросту выбросил. Новое оружие было нетяжелым, хоть лезвие было на полметра длиннее, чем у предыдущего клинка и серебра тут значительно больше. Оплетенный черной кожей эфес был скреплен тонкими позолоченными кольцами. Противовес выполнен в форме львиной головы (тяжелый, им при желании и по башке супостату можно было бабахнуть), а гарда представляла собой изящную змейку с крашеными камешками в глазных провалах.
Порадовавшись за свое любопытство, я направился к выходу.
Сунув только что приобретенное оружие в за пояс, я бодро сбежал по ступеням вниз. В правом кармашке рюкзака задорно звенели те серебряные монеты, что без зазрения совести я спер из магазина. Для них применение тоже найду, знать бы только, как расплавить…
Глава девятая:
«Падал пепел с неба…»
Торговая площадь была такой же пустынной и угрюмой, как и весь Н сейчас. Обычно здесь всегда ошивалась целая куча самого разнообразного люда, но теперь все изменилось. В небольшом ларьке, в котором продавали пробники какой-то иностранной краски, я утащил с прилавка бутылку очистителя, который так хорошо себя зарекомендовал в подземельях. Затем настала очередь не тронутых порчей и жарой бананов, бутылки газировки и пакета с хрустящими хлебцами. Сунув добычу в мешок, я продолжил свой нелегкий путь.
Брести одному по опустевшему городу было страшновато, но в то же время это невольное погружение в вечную тишину придавало моим мыслям необычайную ясность. Я продумывал каждый свой следующий шаг, постоянно сверялся с Кпк, находил самые безопасные, по моему мнению, маршруты. Я за версту обходил полумертвые насаждения сирени, в ужасе бежал от подворотен и домов, стоявших слишком плотно друг к другу. Но все равно понимал, что как бы не хитрил, как бы не выкручивался, в конце-то концов, Случай все-таки ткнет меня носом в очередную яму с потусторонним дерьмом. Я был готов к подобному повороту событий, но не думал, что плохое случиться так скоро.
Мой маршрут, проложенный по карте в Кпк, уткнулся в два высотных здания, когда, согласно плану, до убежища оставалось меньше километра. Тени от пятнадцатиэтажных «свечек» падали во все стороны света, образуя вокруг себя внушительный радиус царства мрака. Причем это была не та тень, к которой мы привыкли, нет. В этом месте сам воздух налился чернилами, слабый дневной свет растворялся в нем без следа. Истинный мрак.
Как ни крути, но дорога к убежищу пролегала именно через это место. Обходного пути не было, а вернуться назад я уже не мог, не успевал до заката.
На часах застыло три часа. Я отошел в сторону, уселся на высокий бордюр и расстегнул рюкзак.
- Пришло время проверить тебя в деле! – я провел ладонью по нагревшемуся эфесу.
Соорудив факел из своей майки и подходящей палки, я еще раз поправил рюкзак, туго затянул ремни. Мне снова предстояло идти через мрак и ужасы потустороннего мира. Последняя прогулка через подобное пятно ада едва не закончилось плачевно, и второй раз рисковать было попросту глупо. Но раз выхода нет… Я чиркнул зажигалкой, пропитанную очистителем краски майку охватило жаркое пламя. Сунул зажигалку в карман, поднял с земли саблю и, набрав воздуха в грудь, сделал шаг в неизвестность.
Перешагнув невидимый порог, я словно в другое измерение попал. Звуки моментально стихли, воздух сгустился, в нем появились незнакомые мне запахи и шелест. Шум крови в ушах был единственным привычным для меня явлением – все остальное пришло извне. Жутко становилось оттого, что все подвластное тени пространство будто освещалось невидимыми огнями. Отчетливо видны парадные, сухие кустики у старого бордюра…
Я чуть повернул голову. Рядом беззвучно трепетал живой огонь моего факела… тихий, жалкий какой-то, будто испуганный. Под ногами потерявший свой цвет асфальт, он стал иссиня-черным, враждебным. Обе высотки тоже не похожи на привычные для глаза дома. На первых трех этажах из окон лилось страшноватое зеленое свечение, невидимое за пределами мрака.
Мои ноги сами понесли меня на другую сторону двора, туда, где заканчивалась тень. Я несколько раз срывался на бег, но вовремя останавливался – лететь сломя голову было слишком опасно! И когда до спасительно черты оставалось шагов двадцать, появились первые гости. Из подъездов высоток медленно выходили мои старые знакомые – те бледные твари, которых я видел под Фединским заводом и в окнах детского сада. Они шли на меня плотным строем, в полутьме злобно мерцали черные глаза. Теперь их синие вены еще ярче выделялись на белоснежной коже…
Сделав три быстрых скачка, я едва не налетел на невесть откуда взявшегося уродца. Маленький, сухой как тростинка, весь заросший густой рыжей шерстю. Глаза, что твои блюдца… Костлявый кулак больно ткнул меня в висевший на животе рюкзак. Я навзничь рухнул на почерневший асфальт, сабля выскользнула из пальцев. Мне повезло, что когда начал заваливаться назад, мой факел совершенно случайно упал на ногу монстру. Тот мерзко завизжал, дернулся в сторону. А мне удалось быстро подскочить, схватить саблю и сделал какой-то кривой, но вполне результативный выпад. Плоть негромко треснула под серебряным лезвием, лупоглазое чудовище ярко вспыхнуло и в мгновение ока превратилось в обугленный скелет. Десятки белокожих тварей подступивших было ко мне, в ужасе отпрянули. Кончиком сабли я успел достать одного демона. Но вместо того чтобы превратиться в живой факел, существо ухватилось за рассеченную ладонь и раскрыло рот в безмолвном крике. Видимо это создание издавало какие-то неслышимые для моего уха вопли, так как многие из чудищ едва не окруживших меня спешно закрывали ладонями уши.
Воспользовавшись заминкой, я рванул к границе теневого купола. За мной следом тут же увязалось несколько бледнокожих. Правда, двигались они неуклюже и, мне удалось прилично оторваться от них, не смотря на то, что рюкзак неимоверно мешал, а бежать с саблей в одной и погасшим факелом в другой руке было неудобно!
Когда в душе забрезжила надежда на спасение, я краем глаза я заметил, как мне наперерез бросилось костлявое заросшее шерстью существо. До границы свет и тьмы оставалось всего шагов двадцать, но я катастрофически не успевал. То создание что надвигалось слева, бежало намного резвее тех, что оставались за моей спиной. И если ему удастся сбить меня с ног… Громко вскрикнув, я сбросил рюкзак и быстро расстегнул молнию. Сорвав с бутылки очистителя крышку, я быстро разлил жидкость вокруг себя и, рухнув на колени, чиркнул зажигалкой. Пальцы зло обожгло, перед глазами коротко пыхнуло. Меня охватил полукруг яркого, уничтожающего тьму пламени.
Глазастая тварь влетела в круг, так и не успев, как следует затормозить. Худощавое чудовище охватил огонь. Оно негромко выло, хлюпало, неистово хлестало себя по ногам, безуспешно пытаясь сбить пламя.
Не дожидаясь, пока эта тварь очухается и бросится на меня, я осторожно ткнул его в спину острием сабли. Монстр взревел еще громче и вывалился за круг…
Тяжело дыша, я уселся прямо на асфальт. За огненной завесой сновали страшные тени, то и дело пробивался едва различимый рокот, хрипение. Видимо, они действительно боялись живого огня и не могли переступить через круг… Прикрыв глаза, я лег на бок и боязливо поджал под себя ноги – дабы никто не цапнул из темноты.
До предполагаемой границы осталось шага четыре и если как следует разбежаться и прыгнуть…
Я вылетел из царства мрака подобно прыгуну в песок, вспахав задницей метра два добротного асфальта. Сабля отлетела в сторону, факел вообще остался в том жутком месте. Рюкзак напоследок дал мне по зубам, и я остался лежать на горячей земле, жадно вдыхая раскаленный воздух. Было больно, обидно, но на душе все равно пели райские птицы. Все-таки прошел! Пусть и выехал на собственном заду, но зато живой! Еще и двух тварей темных укокошил… Можно, можно с ними биться. Наши предки захватчиков били, и мы этим уродам наваляем! Надо только знать как…
Слопав банку тушенки – она как раз хорошо разогрелась! – я немного передохнул и двинулся дальше. Часы показывали половину пятого, время убегало от меня, нужно было спешить.
Вот пронеслись мимо меня знакомые белые стены супермаркета, я обогнул его с другой стороны. Следом за ним побежали ряды лотков. Ступив на дорогу, я позволили себе довольно улыбнуться. До убежища оставалось метров двести… Внезапно у меня перед глазами пронеслось какое-то перо.
Я встряхнул головой. Еще одно пролетело, едва задев щеку. Взглянув на небо, я от удивления раскрыл рот, да так и остался стоять. С мигом почерневшего свода на землю падал самый настоящий пепел; не такой, который накрывает города вблизи пробудившихся вулканов, а очень похожий на тот, что остается от сгоревшего картона. Он падал отвесно, словно высоко в небесах не было даже самого маленького ветерка. Серые, почти невесомые кусочки ложились на горячий асфальт пугающим ковром.
- Что же это? – еле шевеля губами, прохрипел я. – Неужели Конец Света? Армагеддон, мать его…
Как завороженный я шел вперед. Пепел падал редко, но всё равно это зрелище было настолько нереальным и чудовищным, что всю мою волю к борьбе мигом растоптало, размазало по этому горячему асфальту. Я едва саблю не выбросил от отчаяния!
Даже появившейся из ниоткуда каскад брошенной армейской техники, не привел меня в чувство. Я так же тупо плелся к толстой двери, ведшей в убежище…
- Стой! Кто идет? – в этот мир меня втащил хриплый голос, вырвавшийся из динамика над дверью.
- Ваш спаситель, - сипло ответил я.
- Как звали тех четверых, что пошли с тобой? – вновь прорезалось из динамика.
- Нас всего было четверо, включая меня. – Оставалось только улыбаться наивной хитрости вояки. – Хромов, Карпов, Алексеев. Шли мы в центр управления под водохранилищем, активировали систему жизнеобеспечения в городе. Они остались, я пошел назад…
Щелкнули замки, дверь со скрипом отворилась.
Теперь в убежище было прохладно. Из вентиляции дул приятный отчищенный воздух, свет горел ровно и мощно. Люди выглядели повеселевшими – вода вновь текла из кранов, армейцы открыли четыре душевые кабинки, возле которых стояли вереницы жаждущих омовения. Счастливые горожане уминали еду из пайков, пили холодную воду из кружек, многие мужчины толпились в курилках, начиняя воздух и свои лёгкие терпким табачным дымом – вытяжки вновь исправно трудились.
Мои сопровождающие – два незнакомых мне солдата, в трех словах описали сложившуюся ситуацию. Оказываться, люди укрылись только в трех убежищах из пяти, - остальные бомбоубежища почему-то пустовали. Полковник, в городе он оказался самым старшим из офицеров, приказал провести своим подчиненным срочную перепись выживших, дабы хоть немного оценить масштаб катастрофы. Кто-то из уцелевших заверял военных, что в еще одном бункере, на западной окраине, тоже собирались люди. Туда даже отправилось несколько армейских джипов, когда началась всеобщая кутерьма! Но сигналов оттуда не поступало, и на связь никто не выходил. И это волновало полковника сейчас больше всего…
Мы прошли сквозь знакомую вереницу комнат, и я носом к носу столкнулся с майором Стальским. Он противно лыбился и выглядел до неприличия бодрым. Я представил свою измученную рожу и скривился:
- Как дела, майор?
- У нас всё отлично! – рассмеялся он. – Ты сам-то как? Смогли всё-таки, да? А что это за дрянь у тебя в руках?
Я удивленно опустил глаза вниз. Мои пальцы по-прежнему цепко сжимали эфес сабли. Я разжал кулак, громко загремел упавший металл. Солдаты непонимающе смотрели на меня.
- Дайте вначале отдохнуть, сходить в душ, пожрать чего-нибудь путевого и я тогда всё вам объясню. Но только не сейчас. Завтра утром… или вечером…
Отправить комментарий